Жители Новомаячного рассказали, чем живут и что хранят в амбарах

Небольшое, на две улицы, селение когда-то было процветающим. Колхоз, в котором работали новомаячинцы, четыре магазина, пожарная охрана, птицеферма и начальная школа на 40 учеников. 

Только по улице Центральная было 120 домов, и в ауле еще сотня. Люди здесь жили очень богато, рыбы было много, люди занимались ее добычей. Колхоз давал сельчанам работу, и молодежь оставалась в селе. Дома были из срубов, с резными верандами. Бревна для их строительства сплавляли по реке. Потом разорился колхоз; потеряв рабочие места, еще недавние трактористы, табунщики и овощеводы стали переезжать в села покрупнее, но не все, многие здесь так и остались. На местном кладбище, чистом и огороженном, —  десятки крестов с именами, которые сегодня встретишь редко: Федора, Клавдия, Евдокия… В 2010 году обмелела местная речка и связала руки рыбакам, привыкшим сидеть на ее берегу и кормить этим семью.

Сегодня на Луговой и Центральной - двух сельских улицах – не больше тридцати дворов, в основном — старики. За многими из них ухаживает соцработник.

«Живу здесь тридцать лет. Обслуживаю пенсионеров. На один жилой два-три нежилых дома. По пальцам людей можно перечесть. У некоторых дровяное отопление — сразу не провели, а потом и дорого, и смысла уже не видят, говорят, доживут свой век и так,» - рассказывает улыбчивая и доброжелательная Ирина Семенова, как будто сошедшая с кинопленки советских времен. 

А какие новости в селе? Есть ли интернет?  

«Вот, говорят, председатель наша уходит. Жалко, много она для села сделала».

Разговор подхватывают две школьницы. Рассказывают, как ездят в школу на автобусе, а после школы занимаются хозяйством и пользуются мобильным интернетом. Правда, с перебоями. Ярким пятном на Центральной — телефонная будка. Рабочая: сняла трубку и услышала гудки. Вся в пыли, видимо, ей в селе пользуются редко.

В этот день поминали бабу Марусю, старожила села, которая не справилась с последствиями ковида. Поэтому на улице было относительно оживленно. У ее крашенных свежей краской ставенек толпился народ, в воздух поднимался дым от дровяного самовара и  вызывал  какое-то щемящее чувство. Чем живет сейчас село, спрашиваю я у прохожего мужчины.

- "Держим скотину. Есть газ. Протянули с Новокрасного водопровод»,-рассказывает бывший табунщик Асхат.

В селе функционирует магазин, который держит местная семейная пара. Я приехала в обеденное время и попала в  его перерыв, не удалось посмотреть на ассортимент своими глазами, но местные сельчане сказали, что  магазином  вполне довольны. Говорят, что в нем есть все: от свежего хлеба до промышленных товаров — по ценам, не отличающимся от тех, что в райцентре.

 «Старики раньше всегда здесь жили дружно, чаевничали. Чаканки в переулках стелили и в карты играли, чилим вареный ели. О пьянстве здесь речи не шло никогда. Все были настроены на работу»,-рассказывает мой собеседник, видимо, обрадовавшись новому общению. — А вон там был клуб, читальня, здесь танцы вечерами танцевали, - показывает он в сторону остатков разрушенного дома. — А в начале села было поле, на нем и зимой и летом играли в футбол.

У нас завязался долгий разговор, и Асхат рассказал, как с 14 лет работал в колхозе. Вместе со своим напарником смотрел почти за 400 лошадьми.

Ребенок ведь — и лошади, не страшно? Есть мужики, у которых страха в глазах нет, — ответил мой собеседник и выбил меня своим ответом из седла.

Увидев нового человека, меня пригласили в один из домов. Напоили чаем и показали то, что мне в свои 37 еще не доводилось видеть. Настоящая русская прялка, за которой длинные зимние вечера проводили хозяйки сто лет назад, приспособление для глажки — рубель.

«Вот так наши бабушки наматывали вещь, которую хотели погладить и терли ее о рубель»,- показывает мне дочь хозяйки дома. А это зыбка — в ней качали детей.

Список старинных вещей, которые можно было потрогать, пополнило коромысло. Чаканка и настоящая русская печка. В ней пекли пашкет, готовили большие пельмени с красной рыбой и жареху с огурцами.

Отец приезжал, рыбу привозил, а бабушка снимала с сазанов зоны. Из них делала котлеты. А ребра в печке жарила. В большое блюдо складывала слоями картошку, лук резала, жареные ребра, котлеты, а сверху все этой закрывала тестом и ставила в печку. Называлось это блюдо пашкетом. Вкусно было, до сей поры этот вкус помню»,-рассказала Анна Антонова.

За окном землянки было настолько тихо, что сложилось двоякое ощущение: то ли нега, то ли пустота. Живут здесь воспоминаниями, но не уезжают. А раньше ведь  новомаячинцы говорили, что за куском хлеба куда хочешь пойдешь. Видимо, возраст и слишком сильные корни, которыми намертво к Новомаячному приросли.